Любовница. Война сердец - Страница 4

София еще не успела оглядеться, как принц вошел в эту необычную гостиную, громко приветствуя всех. Он пребывал в приподнятом настроении, его щеки были такими же розовыми, как его мундир, а глаза сияли от ожидания. Принц сделал несколько шагов вперед, выделяя каждого гостя по очереди и улыбаясь им, в то время как все обменивались официальными приветствиями.

— Леди Гамильтон. Видение, — сказал он, когда она присела в глубоком реверансе, и обернулся ко всем, словно приглашая гостей посмотреть на этот изысканный портрет. Затем его взгляд опустился ниже, к туфелькам — и его голос обрел трагическую интонацию, когда он повторил с глубоким упреком: — Леди Гамильтон!

София молилась, чтобы он не раскрыл причины этого тяжелого упрека. После секундного размышления принц позволил своему взгляду медленно скользить вверх по ее фигуре и еще раз посмотреть на ее лицо.

— О нет! — воскликнул он. — Эффект не будет нарушен. Фактически я полагаю, что он будет усилен!

К настоящему времени все выглядели озадаченными, и, оглянувшись вокруг себя, он громко рассмеялся и сказал:

— Нет, никаких объяснений до тех пор, пока не начнется фантасмагория.

Это прозвучало не очень-то утешительно для Софии. Но когда она слилась с другими гостями и им подали кофе, ей удалось постепенно раствориться в толпе. Она присоединилась к друзьям леди Монтегю. Это была пожилая пара, лорд и леди Горли, которые приехали в Брайтон из Лондона, похоже, с единственной целью — порекомендовать принцу материалы по сходной цене для реконструкции Павильона.

— Нас пригласили остановиться здесь, — сказала леди Горли, — что было бесконечно любезно, но я испытываю страх перед реконструкциями.

Лорд Горли, седовласый и гораздо более высокий, чем его маленькая сообразительная супруга, произнес:

— Мы недавно реконструировали замок в Нортумберленде. Совершили грубую ошибку, купив резиденцию, в то время как это все еще было в процессе. Причина номер один для посещения его высочества здесь — мы узнали достаточно о строевом лесе, красном дереве и штукатурке за последний год. И о ценах на них…

— Горли узнал, — поправила его леди с улыбкой. — Все, с чем знакома я, — это пыль от штукатурки…

София спросила:

— Журналы пишут, что архитектор — Джон Нэш. Что же он планирует для наружной отделки?

— Вы не слышали? Тема… — леди Горли пыталась говорить нейтральным тоном, но саркастический блеск ее светло-голубых глаз выдавал ее подлинное отношение, — индусская. Тадж-Махал… — И она воздела руки в веселом жесте беспомощности. — Любые вопросы лучше всего адресовать его высочеству. Мне кажется, он будет в восторге от того, что ему выпадет возможность просветить вас.

Полчаса спустя гостей пригласили выйти из гостиной к вечернему развлечению.

Принц взял Софию под руку, и они прошествовали по длинной галерее, София поняла, что они вернулись обратно ко входу. Зная, что ей незнакомы эти великолепные интерьеры, принц демонстрировал ей все, чем можно восхищаться в каждом уголке: лакированные горки в галерее, узорчатые окна в прихожей и тому подобное…

Компания снова подходила к задней двери, когда София решилась задать вопрос:

— Какое удовольствие увидеть комнаты, ваше высочество. Мне всегда нравилось и то, как Павильон выглядит снаружи. Но вы собираетесь полностью изменить внешний вид. Эти разработки уже ведутся?

— Они начались в марте. Это первый день, когда у меня есть возможность увидеть, как дело продвигается вперед. И последний — я тороплюсь завтра обратно в Лондон. Страна зовет.

К удивлению всех гостей, слуги теперь распахивали двери в сад, который был окружен цепочкой мерцающих огоньков. Такой эффект создавали свечи в маленьких блюдцах, стоящие на земле. Все это придавало саду таинственный вид. Весенняя ночь была холодной, и на лицах гостей читались некоторые сомнения по поводу того, насколько занимательно будет стоять на лужайках в течение следующего часа или двух в полутьме.

Послышались вздохи облегчения и смущения, когда принц сообщил, что главным местом события будут королевские конюшни, расположенные по диагонали через сад. Группа лакеев появилась с накидками для прогулки: для джентльменов из тонкой шерстяной ткани, которые доходили им до пяток, и для леди из переливчатого шелка. Когда все были одеты, стало очевидно, что цвета были тщательно подобраны: для мужчин предназначались накидки красно-коричневого, желтовато-коричневого или каштанового цветов, в то время как для женщин — более светлых оттенков лесистой местности: от сизого до оливково-зеленого. Накидку для Софии вынесли последней. Лакей медленно, торжественно нес ее на вытянутых руках. Это была парча.

София стояла потрясенная, тем, что невольно оказалась в центре всеобщего внимания. Принц пристально наблюдал, как бережно укутывали ее плечи. Впереди не было застежки, поэтому накидка ниспадала, струилась как палантин, придавая выразительность платью, которое было видно из-под нее, белоснежное… и украшенное серебряным филигранным шитьем. Эффект даже без дополнения новыми золотыми туфлями был именно таким, какого София избегала всю свою жизнь, — ослепительным.

Она постаралась говорить достаточно громко для того, чтобы большинство могли слышать ее, но голос едва ей повиновался.

— Ваше высочество, что вы задумали? Мы будем участвовать в шарадах? Или в спектакле?

— Позвольте мне продлить мистерию еще немного, леди Гамильтон. — Он повернулся к остальным. — Теперь давайте пройдем к конюшням.