Любовница. Война сердец - Страница 61

Когда пошел дождь, они раскрыли большой зонт, а потом весело смеялись, когда поняли, что он совершенно не спасет их от такого ливня. Дедушка сказал, что единственное для них спасение — взять ноги в руки и мчаться, забыв обо всем. Только так они смогут добраться до отеля. Они вымокли до нитки и запыхались, но у них все же хватило дыхания для того, чтобы пропеть песенку мореплавателя, пока они считали пролеты и ступеньки до своего номера.

На полпути наверх их остановил портье:

— Простите меня, господин адмирал, не передадите ли вы ее превосходительству леди Гамильтон, что у нас возникли сложности с ее размещением?

— О чем вы говорите? — удивился Меткалф.

— О просьбе миледи. Управляющий делает все возможное, но отыскать в Брюсселе свободные комнаты не так-то просто, как это может показаться на первый взгляд.

Адмирал остановился и уставился на него в растерянности.

Портье безнадежно развел руками.

— Возможно, ее превосходительство согласится остаться у нас еще на одну ночь?

Адмирал взглянул на него с сомнением и многозначительно произнес:

— Я поговорю с ней.

Он выглядел озадаченным, пока они поднимались по лестнице.

А потом раздался грохот, словно внезапный раскат грома. Это был выстрел, и звук его донесся из-за маминой двери.

Они бросились вперед, портье бежал позади. Гарри остановился снаружи и взглянул вверх. Он увидел, как побледнел дедушка. Потом он оттолкнул внука в сторону и распахнул дверь. Портье отпрянул назад, но Гарри успел увидеть, что мама лежала на полу. Отодвинув дедушкин локоть, мальчик с трудом разглядел человека, стоявшего рядом с ней. Гарри наклонился и звал ее по имени. Она выглядела так же, как однажды выглядела Мод, когда потеряла сознание, прогуливаясь в жару по утесам. Потом он увидел, что ее ресницы вздрогнули, и наклонился над ней. Мама открыла глаза. Все следующее произошло в доли секунды:

— Мама! Ты упала в обморок!?

Потом он посмотрел на пистолет лежавший рядом с ней, в нескольких сантиметрах от ее вытянутой руки.

Адмирал прорычал:

— Что, черт возьми, тут происходит?

Человек оказался кузеном Себастьяном, кровь текла из глубокой раны на его правой щеке, окрасив в багряный цвет его воротник.

Мама пыталась подняться.

Голос адмирала задрожал, но его голубые глаза были словно лед под зимним солнцем, пока он переводил взгляд с дочери на Кула.

— Ради Бога, что здесь произошло?

— А на что это похоже? — прошипел кузен Себастьян. — Ваша дочь, сэр, истеричка!

Он выбежал из комнаты.

— Нет! — закричала мама. — Остановите его!

Гарри попытался следовать за ним, но она снова крикнула:

— Нет! — и схватила сына за пальто, прижимая его к себе.

В руках он все еще держал сверточек с пирожными, которые смялись, когда она крепко обхватила мальчика.

Адмирал издал еще один рык и бросился к дверному проходу, где он находился минуту ранее со служащим. Выбежав на лестничный пролет, он прокричал:

— Остановитесь, сэр! Остановите этого человека!

Но никто не успел этого сделать — Себастьян исчез слишком быстро. Адмирал сразу же вернулся в комнату, пересек ее и встал около омываемого дождем окна, проклиная себя, что так запыхался. Даже не глядя, Гарри знал, что кузен Себастьян, должно быть, уже мчится по улицам, залитый кровью, и очень-очень злой потому, что мама стреляла в него.

Адмирал наклонился и бережно поднял маму с пола, посадив ее на стул. Он так и застыл, склонившись на ней, с таким выражением ужаса на лице, которого Гарри раньше никогда не видел.

— Он уехал. Все будет хорошо, моя дорогая. Успокойся, теперь ты в полной безопасности. Просто попытайся объяснить мне, что произошло.

София с горечью произнесла:

— Я закрыла глаза.

Себастьян мчался на юго-восток, подальше от города, рана на лице горела, а сознание закипало от нарастающей боли. Ему придется очень дорого заплатить за отлучку из бригады на столь долгое время, но у него не оставалось выбора; письмо гуляло на свободе и могло попасть в любые руки. Десернея необходимо найти во что бы то ни стало, и он подозревал, где тот может быть. Грант сам рассказал ему вчера, что французские войска были отправлены на разведку вместе с Хардингом.

Загородная местность была глинистой, и ехать по размытым дождем полям было мучительно. Себастьян старался держаться обочины дороги, где еще можно было хоть как-то двигаться вперед. Всех, кого бы он ни встречал на пути, он спрашивал о месторасположении прусской армии.

Было странно: он ехал один в сумеречном свете угасающего дня, опасаясь, что стемнеет прежде, чем он обнаружит пруссаков, или, что еще хуже, столкнется с французскими войсками, которые как раз сейчас находились между двумя армиями.

Встреча с французами совершенно не входила в его планы, какие бы расчеты ни делала эта глупая женщина. Матерь Божья, скоро он вернется обратно и будет тихо жить где-нибудь в благословенном Антриме.

Наконец, удача повернулась к нему лицом — он столкнулся с группой прусских скаутов. К счастью, было еще не так темно, и они смогли распознать на нем форму, хотя один из них и держал в руках оружие.

Он благодарил святых, армия расположилась в Вавре, городке неподалеку. Скауты не знали Десернея, но капрал слышал о том, что он принимал участие в сражении в Лине днем ранее. Кроме этого, они больше ничего не могли сказать. Себастьян выехал в указанном направлении. Десерней, по его мнению, был либо мертв, либо находился в Вавре в распоряжении Блюхера. Как только Себастьян все выяснит, он пообещал себе отменный ужин, кровать в удобном уголке и ночь, проведенную под кровлей, а не под кровавым дождем.